«В наше время так легко и удобно найти любовь у порядочных женщин, что никто не нуждается в услугах нимф», - подобное суждение было особенно популярно в эпоху Просвещения. Казанова пишет: «В наше счастливое время проститутки совсем не нужны, так как порядочные женщины охотно идут навстречу вашим желаниям». Однако эти слова характеризуют лишь всеобщую склонность к разврату и его размеры, а не второстепенную роль проституции в общественной жизни.

Для имущих и господствующих классов проституция была учреждением, позволявшим им прежде всего осуществлять минутные капризы. Для средних и низких слоев населения она была суррогатом брака, в который, как уже говорилось ранее, очень многие в силу стесненного материального положения или совсем не вступали, или вступали лишь поздно.

Уличная торговля любовью

В эпоху, когда любовью торговали оптом, естественно, процветала и торговля в розницу, так как ежеминутно удовлетворяемое сексуальное наслаждение относится к числу важнейших потребностей того времени. Велико должно было быть число женщин, открыто торговавших собой на улицах и площадях. Не столько потому, что эта якобы наиболее легкая для женщин форма заработка находила свою опору во всеобщей нравственной распущенности, а потому, что тогда вне семьи не было у женщины никакого дела, семья же была для многих недоступной роскошью. Проституция поэтому стала для десятка тысяч женщин просто неизбежностью.

Роль проститутки в общественной и частной жизни XVIII века была не ограниченнее, чем раньше. О количестве проституток известно так же мало, как и об их числе в эпоху Ренессанса, поскольку до нас дошли только приблизительные подсчеты. Так, в Вене число обычных проституток, по общему мнению, доходило до 10 тысяч, а более дорогих - до 4 тысяч. В Париже - по разным сведениям - их число колебалось между 30 и 40 тысячами, а в Лондоне около 1780 года их даже насчитывалось 50 тысяч, не считая метресс. В Берлине в последнюю четверть XVIII века имелось около ста домов терпимости, в каждом из которых жило не менее семи или девяти проституток. Другими словами, в тогдашнем Берлине существовало вчетверо или впятеро больше регламентированных проституток, чем в современном.

В маленьких провинциальных городках, где тон задавала ремесленная мелкая буржуазия, и в особенности в деревнях, положение дел, несомненно, изменилось со времени Ренессанса. Официальные дома терпимости, везде существовавшие в XV и XVI веках, сделались здесь с течением времени редкостью. Это, конечно, не значит, что вместе с борделями исчезла из этих мест и проститутка. Она существовала лишь тайком и всячески маскировала свое поведение. Если раньше она носила позорящие знаки своей профессии - в виде белого банта или желтого шарфа - и должна была их надевать, как только выходила на улицу, чтобы всякий мог ее отличить, то теперь в маленьких городках она, напротив, была обязана одеваться скромно и целомудренно и «честно» зарабатывать свой хлеб как швея, вышивальщица, прачка и так далее. Разумеется, внешняя порядочность нисколько не мешала тому, что эти женщины были очень хорошо известны мужской половине населения, знавшей не только, где они живут, но и когда их можно застать дома.

Подобно тому, как проститутки вели тайное существование, так и общение с ними было окутано покровом величайшей тайны. Большинство приходило и уходило окольными путями. Зато именно в провинциальных городах их услуги особенно ценились, и, быть может, нигде проститутки не были в такой мере простым «половым аппаратом», как здесь. Некоторые жрицы любви должны были принимать каждый вечер десяток или дюжину мужчин. Такое массовое посещение объясняет в достаточной степени тот факт, что здесь совершенно отсутствовал тип бродячей проститутки. Характерная для мелких городов чопорность - а в Германии еще господство пиетизма - мешали возникновению этого типа, как и возникновению дома терпимости. По улицам шла только воплощенная порядочность.

Секс в эпоху Просвещения. Часть 1. || Секс в эпоху Просвещения. Часть 2. || Секс в эпоху Просвещения. Часть 4. || Секс в эпоху Просвещения. Часть 5. || Секс в эпоху Просвещения. Часть 6.